Не говорите мне, что делать, и я не скажу вам куда идти!
Вот написалось эдакое, новогоднее... Несколько сиропно-сопливый, но что выросло, то выросло...
Рассказ Звезда Псов
- Твою-то мать! – как-то устало и обреченно вздыхает она, когда проездной выскальзывает из рук и скрывается в сугробе.
Вчера еще кругом была лишь серая слякоть, а за ночь успело намести немалые сугробы. И вот вам – пожалуйста! Выругавшись про себя, девушка стащила перчатку и запустила руку в сугроб в поисках окаянного билета. Благо тот в пластиковом чехле и не должен пострадать. Вот, почти, есть! И в тот же миг острая боль пронизывает палец.
Вместе с проездным на свет божий вылезло и что-то еще, тускло сверкающее на цепочке. Похоже, кулон в виде маленькой звезды. Но разглядывать не было времени. Машинально засунув находку в карман, девушка побежала к подошедшему автобусу. Не хотелось получить нагоняй за опоздание на работу.
… Бывает, когда день просто с утра не задался. Вот сегодня выдался как раз один из таких. Девушка устало брела от остановки домой. Нудно-издерганный рабочий день, после которого хочется хоть как-то отвлечься, а дома ждет только компания из телевизора, ужин, комп, ванна и спать… До следующего такого же унылого дня. Поэтому и идти-то не хочется. И снег снова пошел…
Она идет, цепляясь взглядом за окна первого этажа. Они светятся… За ними жизнь других людей, наполненная своими особыми радостями и горестями. Некоторые уже оклеены вырезанными нетвердой детской рукой бумажными снежинками. Скоро Новый Год. В самом деле… А она и не заметила. Казалось впереди так много времени, а теперь уже и совсем ничего осталось. Но от этого знания радостнее как-то и не становиться.
Вздохнув, девушка сворачивает к подъезду, доставая ключи. Какой сугроб намело почти у самой двери! Она подносит руку к домофону и с криком отскакивает, когда сугроб приходит в движение, встряхивается. На нее вытаращиваются два ярко-синих глаза. Оказывается, это не сугроб, а собака. Белоснежная, что-то вроде лайки, но гораздо крупнее, что не внушало спокойствия. Девушка сжалась, прикидывая в уме ходы возможного отступления, и вздрогнула, когда собака потянулась к ней. Но та не думала рычать или как-то проявлять. Наоборот, ткнулась носом в обтянутое джинсами колено и заскулила, потом вопросительно глянула в глаза и вильнула хвостом.
- Что ты от меня хочешь? – сухо поинтересовалась девушка.
Собака снова ткнулась в колено и села, выжидательно уставившись. Неизвестно, сколько бы они так изображали скульптурную группу неизвестного мастера, но дверь подъезда резко открылась, явив миру бабку с сумкой-тележкой и заставив обеих потесниться.
- Ух, намело-то! – насупилась старушенция, резво перетаскивая сумку через порожек, а, заметив присутствующих, тотчас заметила, - Псина какая! И без ошейника! Девка, твоя что ли? Так придержать нужно! Вот отловють!
Грозно нахмурив бровь, бабка резвой черепашкой поскакала в сторону магазина.
Девушка вздохнула, собака, кажется, тоже. Обе посмотрели друг на друга, обдумывая эти брошенные походя слова. Почему-то картина этой несомненно холеной собаки на аркане-удавке предстала очень ярко. Передернув плечами, словно отгоняя это видение, девушка сказала:
- Ладно, пошли. Разберемся по ходу. У меня уже все ноги замерзли!
Кажется, собака все поняла и послушно последовала за девушкой внутрь.
Лифт, лестничная клетка, дверь. Вот и дома. Снять пальто, сапоги, размотать и закинуть на вешалку шарф. Такие обыденные действия, что за ними девушка почти забыла, что пришла не одна. А собака тем временем сунула нос на кухню, в ванную и уже потрусила исследовать гостиную, когда ее окликнули:
- Эй, ты куда!
Собака на секунду прижала уши, развернулась и уставилась с явным вопросом в глазах.
- Дай я тебе хоть лапы вытру! Затопчешь все на свете.
Когда девушка потянулась к собаке с тряпкой, та послушно подняла лапу.
- Умная! – усмехнулась та, осмелев и погладив белоснежную шерсть. – Меня вообще-то Полиной зовут, - и через секунду. – Тьфу ты! Совсем рехнулась – уже собаке представляюсь!
Закончив с лапами, девушка поинтересовалась:
- Ну и как тебя звать? Ты вообще кобель-сука?
Кажется, собака ухмыльнулась и вытянулась на спине. Так, вопрос половой принадлежности был решен. А Полина продолжала рассуждать:
- Снежинкой – банально, Белянкой – не лучше, - на языке почему-то крутились одни шипящие и персонажи компьютерных игр. – Могу звать Шивой. Как тебе?
Собака вильнула хвостом.
- Вот и договорились. Так, теперь неплохо бы и ужином заняться.
Скармливая собаке четвертую котлету, Полина задумчиво проговорила:
- А в рекламе говорят, что еда с нашего стола вам не подходит.
Шива облизнулась и вильнула хвостом, покосившись на тарелку и всем видом говоря: «Подходит-подходит!». Куснув пару раз свою котлету, Полина отдала ее собаке, продолжая рассуждать:
- А ведь ты очень хорошо выглядишь. Не похожа на бродячую. Наверное, и хозяин есть. Ищет небось… И кто твой хозяин?
Шива посмотрела на девушку и снова ткнулась носом ей в коленку.
- Не внятно, - хмыкнула девушка. Тогда собака встала передними лапами ей на колени и лизнула в щеку. – Что, я что ли? – еще один лизок. – Перестань! – еще один лизок, и еще. – Все, хватит! Щекотно же! Может, у тебя вообще блохи.
Шива возмущенно чихнула, всем своим видом демонстрируя презрение к подобным грязным инсинуациям.
- Учти, если хочешь здесь остаться – мне придется тебя вымыть! Мало ли где ты шлялась.
Еще один чих, затем собака слезла с колен и направилась в коридор, скрывшись из виду. Зато донесся скребущий звук и еще какой-то, весьма подозрительный.
- Эй, ты куда? – ведомая любопытством, Полина последовала за ней, заглянула ванную и остолбенела, а потом не выдержала и рассмеялась. Шива сидела в ванной и гипнотизировала взглядом кран. – Ты и правда чертовски умная! Или кто-то очень хорошо тебя выдрессировал, - заключила девушка.
Собака просто с ангельским терпением выдержала все водные процедуры и вытирание, после чего стала походить на пушистую мягкую игрушку. Правда, когда Шива встряхнулась, то все равно обдала Полину с ног до головы брызгами воды, чем вызвала гневную тираду и тотчас виновато поджала хвост, правда в глазах не было ни тени раскаянья.
За всеми этими заботами о нежданном питомце у Полины как-то даже и не осталось времени на ставшие обычными приступы черной меланхолии. А когда она легла спать, то Шива попыталась пристроиться рядом. Конечно, ширина двуспальной кровати это позволяла, но это не повод, поэтому почти сразу раздалось возмущенное:
- Вот только наглеть не нужно! Собаке место на полу! – и легкий пинок, задающий направление и возмущенный фырк в ответ.
На следующий день стало очевидным, что с собаками нужно гулять. Шива весьма недвусмысленно уселась возле двери. Без ошейника и поводка было не очень удобно, но собака вела себя очень послушно, а темнота раннего утра скрыла отсутствие необходимых атрибутов домашнего питомца.
Потом снова автобус, метро работа и в обратном порядке. За небольшим исключением. По пути Полина забегает в магазин. А только переступает порог квартиры и закрывает за собой дверь, как Шива радостно встречает. Кладет передние лапы на плечи девушки и норовит лизнуть в лицо, та смеется, но все-таки говорит:
- Тише! Ну хватит. Ты все-таки не такая уж легкая. Сейчас гулять пойдем, только сумки распакую. И не смотри так. Вообще-то тебе накупила.
Шуршание пластикового пакета, из которого появляются две собачьи миски, пакет с кормом, поводок и ошейник. Последний тотчас застегивается на шее Шивы со словами:
- Вот. Теперь никто не примет тебя за бродячую.
Похоже, собаке это «украшение» не слишком-то понравилось, но явных возражений не последовало. Она покорно подождала, пока пристегнут поводок, потом затрусила к лифту.
Выходя из подъезда, Полина предупредила:
- Только не дергай! А то меня уронишь.
Но можно было и не предупреждать. Шива вела себя весьма… тактично для собаки.
Когда они вернулись домой, Полина, убирая перчатки в карман пальто, снова наткнулась на найденный кулон и решила рассмотреть его поближе. Честно говоря, выглядел довольно симпатично. Примеряя ее перед зеркалом, девушка заметила заинтересованный взгляд Шивы.
- Что, тоже нравиться? Хочешь примерить?
Собака тотчас попятилась, фыркнула и, казалось, потеряла к этому всякий интерес. Полина пожала плечами и положила кулон в шкатулку к другим подобным безделицам.
Так жизнь постепенно пошла по накатанным рельсам. Гулять с Шивой два раза в день оказалось не так уж и трудно, а принимая во внимание ее размеры, еще и не страшно. И именно во время прогулок выяснилось, что Шива не такая уж и миролюбивая, как думалось все это время. Первый же, попытавшийся дотронутся до собаки, столкнулся с предупреждающе оскаленной пастью и гневно сверкающими глазами. Полина с удивлением поняла, что это дружелюбие направлено только на нее. Остальные либо игнорировались, либо их вмешательство жестко пресекалось.
Потом они проводили тихие вечера. Вдвоем. Как ни странно, но присутствие Шивы всегда чувствовалось, даже если Полина была в ванной или сидела за компьютером. К тому же та временами намеренно интересовалась хозяйкой. Могла положить морду на колени, требуя внимания, или забраться под руку, когда девушка читала, словно желала составить компанию или лизнуть в щеку, если чувствовала, что Полину что-то тревожит. Той это даже стало нравиться. Правда девушке пару раз снились странные сны, словно кто-то был рядом с ней по ночам. Однажды даже показалось, что кровать сохранила тепло еще одного тела, но мало ли что может присниться!
А Новый Год неумолимо приближался. За два дня до него и произошел ряд событий, который изменили все окончательно и бесповоротно.
Все началось с первого звонка одной из подруг. После обычного приветствия виновато-радостное: «Прости, но Новый Год встречать будете без меня. Понимаешь, тут горящая путевка подвернулась. Выгодная цена и туда, куда я давно хотела. Ты же не обидишься?». Конечно, Полина уверила, что нет, пожелала удачно отдохнуть и все, что требовал случай, хотя что-то зацепило острым краем прямо по сердцу.
Весь день девушка гнала от себя предчувствия и мрачные мысли, даже зашла в магазин, чтобы докупить для праздника все то, что еще оставалось: не так много, но существенно. Потом быстро закинуть покупки домой и погулять с Шивой. Едва закончила с протиркой лап, как зазвонил мобильный.
Другая подруга, но тот же тон и слова:
- Поль, понимаешь… тут такое дело… Юрик меня пригласил вдвоем встречать. Так что меня не ждите. Это так мило с его стороны! Ну, ты же понимаешь? Не скучай! Я позвоню.
Звонок прервался, а Полина так и застыла с мобильным телефоном в руке. Губы предательски подрагивали. Душу заполняла горечь. Как же ее много! Понимаешь… Конечно, она понимает. Она всегда все и всех понимает, входит в положение. Но как же это горько и гадко, когда тщательно вынашиваемые планы летят в тартарары! Выходит… выходит, что этот Новый Год ей встречать в гордом одиночестве. О, как же она ненавидела это слово – одиночество!
Как-то удалось взять себя в руки и попробовать придумать альтернативный план. Но… Всегда вылезает это предательское «но». Решить что-нибудь по встрече Нового года фактически накануне оного – это из области фантастики. В более-менее приличных ресторанах и клубах все раскуплено, приятели тоже разбежались по своим компаниям-родственникам. Получив очередной отказ, Полина не выдержала, отшвырнула телефон и сползла на пол.
Бывают в жизни моменты, когда кажется, что все против тебя. И это был как раз яркий пример. Рыданья, сдавливавшие горло железным обручем, наконец, прорвались наружу. Предательские слезы сами стекают по щекам, заставляя закрыть лицо руками. Даже сейчас Полине противна эта собственная слабость. Пытаясь взять себя в руки, она даже не сразу поняла, что Шива старательно вылизывает ее лицо. С каким-то вымученным всхлипом девушка обняла собаку. Слезы высохли, но в сердце осталась боль, боль оттого, что цель, надежды обернулись воздушным замком. Ничто не ранит так сильно, как его осколки.
- Похоже, праздновать мы будем вдвоем, - грустно улыбнулась Полина. – Ладно, пора спать. И где этот чертов телефон?
Девушка попыталась встать, но в тот же миг раздался шум в ушах, в глазах потемнело. Обморок. Только этого не хватало! Полина погружалась в душную и липкую темноту, хотя ей показалось что кто-то ее подхватил, куда-то понес, но состояние было совсем не тем, когда можно полагаться на здравость рассудка. Хотя пришла в себя она уже на кровати. Ужасно болела голова, и не хотелось шевелить даже пальцем. Полина устало заметила, что Шива снова забралась на кровать, но решила, что сегодня ей все равно. Спать. Завтра 31е декабря. Не смотря на все горести и радости мира, следующий год вступит в свои права ровно в срок.
День прошел в дежурных хлопотах: уборка, готовка, ванна… Лишь накрыв стол к позднему новогоднему ужину и застегивая платье, Полина усмехнулась в зеркало самой себе:
- Спрашивается, и зачем я так выпендрилась? Вот дура!
Захотелось содрать с себя все, смыть косметику, но стало жаль затраченных усилий, да и за стол пора садиться. Не хотелось, в довершение ко всему, встретить Новый Год в ванной, полоща морду лица.
Дежурный салат, дежурное шампанское, дежурные поздравления дежурного «королька», и вот, кажется, весь мир замер, ожидая боя курантов.
Первый удар. Вздохнув, Полина взяла бутылку шампанского. Второй удар. Глоток. Она подошла к окну. Третий удар. Глоток. Отдернула штору. Четвертый удар. Глоток. Оказывается, на улице наконец-то пошел снег. Пятый удар. Глоток. Но все равно как-то мрачно и неуютно. Шестой удар. Глоток. Надо бы загадать желание. Седьмой удар. Глоток. Но что можно загадывать, когда на душе так гадко? Восьмой удар. Глоток. И все-таки… ведь должно быть что-то… Девятый удар. Глоток. Да, что-то несомненно есть. Десятый удар. Глоток. Как бы хотелось… Одиннадцатый удар. Глоток. Как бы хотелось не быть одной. Ощутить объятья. Двенадцатый удар. Глоток. Мягкий стук чоканья бутылки с оконным стеклом, с собственным расплывчатым отражением. С Новым Годом!
И в тот же миг бутылка выскальзывает из нетвердых пальцев, так как чьи-то руки нежно обхватывают талию, притягивают к жаркому телу. В глазах Полины почти страх, и именно он удерживает от того, чтобы резко развернуться и убедиться в правоте или обмане ощущений. Но не могут же от простого шампанского быть такие глюки!
- Не бойся! – тихий, ласковый голос раздался возле самого уха. – Я не призрак и не вор. Я не причиню тебе вреда.
Все те же нежные руки разворачивают, позволяют увидеть молочно-белую кожу, изящный абрис лица, высокие скулы, короткие белоснежные волосы и глаза. Ярко-синие, совсем как у…
- Да.
- Но как?
- Он указал мне путь, - длинные пальцы коснулись злополучного найденного кулона, который сейчас висел на шее девушки. – А ты… ты оказалась так добра ко мне.
Полина шумно выдохнула. Даже не заметила, что задерживала дыхание. Потом осторожно проговорила:
- Говорили мне, что шампанское резко в голову ударяет, а я не верила.
- О нет! С тобой все в порядке. И со мной тоже, - все те же пальцы заскользили выше, плавно очерчивая подбородок. – Я абсолютно реальна.
- Нет, это невозможно! – речь походила на лепет, но так сложно было вообще думать о чем-либо.
- Сегодня возможно все, - легкий, едва ощутимый поцелуй. – Раз ты этого хочешь, - еще один поцелуй. На этот раз более смелый.
Происходящее казалось абсолютно нереальным, но, вместе с тем, Полине так не хотелось вырываться из этой фантазии, сна… чем бы оно ни было. Она… так давно… И внутри так холодно… А если это сон, то ведь можно и поддаться. В кольце этих рук так приятно… И эта… девушка. Кем бы она ни была, но так располагает… Словно очаровала чем-то. Но… Ну и пусть. Пусть так. Во сне ведь все возможно, правда?
И вот уже губы сами впиваются в этот сладкий рот. Переместиться ближе к кровати? Да, конечно. Там будет удобнее. И одежда – прочь, она только мешает. Никогда еще Полина не ощущала тело настолько цельным и жадным до прикосновений. Возможно, оно просто изголодалось по такому страстному обращению, а может эти длинные пальцы творили чудеса. Прикасаясь то тут, то там, поглаживая, пощипывая и тут же снова лаская, они отметали все ненужные мысли. А когда к ним присоединились и губы, то реальность и вовсе полетела к чертовой матери, растворившись в очередном страстном вскрике.
Это было замечательно – вот так вот, самозабвенно, заниматься любовью. Дарить и принимать. Когда весь мир сузился до ощущения этой потрясающе-шелковистой кожи под пальцами, до светлых, почти белых волос щекочущих шею и этих синих глаз. Таких нежных и неистовых, в которых камнем на дне ощущалось что-то звериное. Хотелось впитать все это в себя и никогда не отпускать. Даже на пике оргазма пальцы Полины впивались в эти плечи, боясь отпустить.
Потом все повторилось. Возможно, не раз. Реальность уже окончательно растворилась для Полины.
Наступило утро. По-зимнему снежное. Неохотно проснувшись, Полина подумала, что надо было задернуть штору и, наверное, пора выгулять собаку, когда рядом раздался легкий вздох. Чуть не подскочив, девушка резко повернулась. Совсем рядом из-под одеяла торчала голова, почти белоснежные вихры разметались по подушке. Еще один вздох, и на Полину уставились пронзительно-синие глаза.
Коротко вскрикнув, Полина резко натянула на себя одеяло, подспудно осознав, что одежды на ней не наблюдается вовсе. Впрочем, на незнакомке тоже. Не стоило дергать одеяло настолько сильно.
- Неужели я настолько страшная со сна? – мягко улыбнулась она и, ничуть не смущаясь, подлезла обратно под одеяло.
- Н-нет. Я… я думала, это был сон.
- Хорошенький сон, - девушка покосилась на очень отчетливые следы ногтей на плечах.
- П-прости.
- Ерунда, - на шее Полины, и не только, в конце концов, красовались не менее красноречивые отметины. – Заживет, как на собаке, - и рассмеялась собственной шутке.
- Как это все возможно?
- Вот ответ, - безупречные пальцы коснулись звездообразного кулона – единственное, что осталось на Полине. – Иногда звезды падают с неба.
- Так не бывает!
- Ты хочешь, чтобы меня не было?
- Нет! – быстрое, может, даже слишком быстрое. – Но…
- Что тебя смущает?
- Все это просто в голове не укладывается! Я… Ты… Мы… Черт, я даже не знаю как тебя называть! – казалось, последнее сейчас для Полины являлось очень важным.
- Ты же уже дала мне имя, - у этой девушки была потрясающая способность улыбаться одними глазами, но так светло!
- Но ведь у тебя должно быть свое собственное, - почти отчаянно и тихо.
- Оно… оно слишком сложное. Вряд ли я могу назвать его так, чтобы было понятно здесь. К тому же мне нравится то, что дала мне ты, - пальцы, кажется, сами собой скользнули в волосы на затылке Полины. Казалось, одно это могло лишить воли, но девушка не сдавалась:
- И все-таки… Я не понимаю.
Короткий вздох Шивы, и мягко, очень мягко:
- Мы приходим со звезд и уходим со звездами. Здесь, на Земле, кем нас только не считали. Но мы появляемся очень редко. Нас можно позвать, но мы редко слышим. И лишь перед немногими способны предстать в таком виде. Но… но так ли уж важно это для тебя?
- Я не знаю… Мне кажется, что я схожу с ума, - почти всхлипнула девушка.
- Ш-ш, не расстраивайся так. Это не так. И я здесь именно затем, чтобы ты не расстраивалась.
- А если… если это все обман? Чувства, слова, поступки – все ненастоящее.
- Нет, клянусь тебе. Смотри, - она взяла Полину за руку и положила подрагивающую кисть себе на плечо, - все реально. Я не растаю и не исчезну, пока ты так хочешь.
И снова поцелуй, и снова так хорошо…
Следующие два дня походили на ожившую сказку. Хрупкую и красивую, словно мечта в хрустальном шаре. Полина не думала, что может так быстро начать испытывать столь сильные чувства, которые она малодушно называла лишь страстью. И все-таки… все-таки оставалось слишком много смущающего.
На второй день Полина все-таки не выдержала. Они просто лежали на диване, обнявшись, когда она спросила:
- Ты сказала, что это, - пальцы пробежались по кулону, - привело тебя. Но в чем связь?
- Он как ключ.
- И как мне его удалось найти вот так просто?
- Так получилось, - Шива отвела глаза. – Но, не беспокойся, ты не можешь его потерять. И я буду с тобой вместе с ним. Ведь ты же хочешь этого?
- Да.
- Это самое главное.
- А ты?
- В смысле?
- Как же ты? Неужели будешь здесь только из-за моего каприза?
- Но ведь это не каприз.
- Не важно. Ответь. И почему ты стараешься лишний раз не дотрагиваться до этого кулона?
- Потому что он тянет меня вернуться.
- Так ты… Выходит, я заставляю тебя… - голос предательски обрывается, не желая произнести вслух догадку.
- Успокойся, прошу!
- Нет. Так… так не честно!
Полина вскочила и метнулась зачем-то в коридор, потом на кухню. Шива поспешила за ней, но чуть опоздала. Она увидела, как девушка заносит молоток над кулоном. Игнорируя текущие слезы, Полина решительно заявила:
- Я не могу, не могу чувствовать себя счастливой, когда фактически заставляю тебя быть с собой! Это… это неправильно! Такая черная неблагодарность. Прости!
- Но я вовсе не хочу уходить! Я тебя…
Фраза так и повисла в воздухе, так как именно в этот момент молоток вдребезги расколол причудливый кулон. Тотчас тело Шивы стало растворятся на глазах, вспыхнуло белым светом и исчезло, словно большая шаровая молния.
Молоток выскользнул из дрожащих пальцев, и сама Полина тоже сползла на пол, давясь слезами. Горько… как же горько! И больно.
Но то, что не убивает, делает нас сильнее, ведь правда? Именно этим, а еще тем, что невозможно было принять другое решение, Полина утешала себя, буквально заставляя хоть как-то собраться. Ведь это только страсть. Только страсть! Все пройдет, забудется. Краски поблекнут. Со временем…
Эти слова стали ее мантрой, повторяемые сотню раз на дню, чтобы продираться через серые дни.
А потом, спустя неделю, что-то заставило Полину отложить книгу, выйти в коридор и открыть входную дверь.
На пороге сидела огромная белая собака с ярко-синими глазами, сжимавшая в пасти длинную цепочку. На цепочке покачивался кулон в виде звезды…
Рассказ Звезда Псов
Звезда Псов
- Твою-то мать! – как-то устало и обреченно вздыхает она, когда проездной выскальзывает из рук и скрывается в сугробе.
Вчера еще кругом была лишь серая слякоть, а за ночь успело намести немалые сугробы. И вот вам – пожалуйста! Выругавшись про себя, девушка стащила перчатку и запустила руку в сугроб в поисках окаянного билета. Благо тот в пластиковом чехле и не должен пострадать. Вот, почти, есть! И в тот же миг острая боль пронизывает палец.
Вместе с проездным на свет божий вылезло и что-то еще, тускло сверкающее на цепочке. Похоже, кулон в виде маленькой звезды. Но разглядывать не было времени. Машинально засунув находку в карман, девушка побежала к подошедшему автобусу. Не хотелось получить нагоняй за опоздание на работу.
… Бывает, когда день просто с утра не задался. Вот сегодня выдался как раз один из таких. Девушка устало брела от остановки домой. Нудно-издерганный рабочий день, после которого хочется хоть как-то отвлечься, а дома ждет только компания из телевизора, ужин, комп, ванна и спать… До следующего такого же унылого дня. Поэтому и идти-то не хочется. И снег снова пошел…
Она идет, цепляясь взглядом за окна первого этажа. Они светятся… За ними жизнь других людей, наполненная своими особыми радостями и горестями. Некоторые уже оклеены вырезанными нетвердой детской рукой бумажными снежинками. Скоро Новый Год. В самом деле… А она и не заметила. Казалось впереди так много времени, а теперь уже и совсем ничего осталось. Но от этого знания радостнее как-то и не становиться.
Вздохнув, девушка сворачивает к подъезду, доставая ключи. Какой сугроб намело почти у самой двери! Она подносит руку к домофону и с криком отскакивает, когда сугроб приходит в движение, встряхивается. На нее вытаращиваются два ярко-синих глаза. Оказывается, это не сугроб, а собака. Белоснежная, что-то вроде лайки, но гораздо крупнее, что не внушало спокойствия. Девушка сжалась, прикидывая в уме ходы возможного отступления, и вздрогнула, когда собака потянулась к ней. Но та не думала рычать или как-то проявлять. Наоборот, ткнулась носом в обтянутое джинсами колено и заскулила, потом вопросительно глянула в глаза и вильнула хвостом.
- Что ты от меня хочешь? – сухо поинтересовалась девушка.
Собака снова ткнулась в колено и села, выжидательно уставившись. Неизвестно, сколько бы они так изображали скульптурную группу неизвестного мастера, но дверь подъезда резко открылась, явив миру бабку с сумкой-тележкой и заставив обеих потесниться.
- Ух, намело-то! – насупилась старушенция, резво перетаскивая сумку через порожек, а, заметив присутствующих, тотчас заметила, - Псина какая! И без ошейника! Девка, твоя что ли? Так придержать нужно! Вот отловють!
Грозно нахмурив бровь, бабка резвой черепашкой поскакала в сторону магазина.
Девушка вздохнула, собака, кажется, тоже. Обе посмотрели друг на друга, обдумывая эти брошенные походя слова. Почему-то картина этой несомненно холеной собаки на аркане-удавке предстала очень ярко. Передернув плечами, словно отгоняя это видение, девушка сказала:
- Ладно, пошли. Разберемся по ходу. У меня уже все ноги замерзли!
Кажется, собака все поняла и послушно последовала за девушкой внутрь.
Лифт, лестничная клетка, дверь. Вот и дома. Снять пальто, сапоги, размотать и закинуть на вешалку шарф. Такие обыденные действия, что за ними девушка почти забыла, что пришла не одна. А собака тем временем сунула нос на кухню, в ванную и уже потрусила исследовать гостиную, когда ее окликнули:
- Эй, ты куда!
Собака на секунду прижала уши, развернулась и уставилась с явным вопросом в глазах.
- Дай я тебе хоть лапы вытру! Затопчешь все на свете.
Когда девушка потянулась к собаке с тряпкой, та послушно подняла лапу.
- Умная! – усмехнулась та, осмелев и погладив белоснежную шерсть. – Меня вообще-то Полиной зовут, - и через секунду. – Тьфу ты! Совсем рехнулась – уже собаке представляюсь!
Закончив с лапами, девушка поинтересовалась:
- Ну и как тебя звать? Ты вообще кобель-сука?
Кажется, собака ухмыльнулась и вытянулась на спине. Так, вопрос половой принадлежности был решен. А Полина продолжала рассуждать:
- Снежинкой – банально, Белянкой – не лучше, - на языке почему-то крутились одни шипящие и персонажи компьютерных игр. – Могу звать Шивой. Как тебе?
Собака вильнула хвостом.
- Вот и договорились. Так, теперь неплохо бы и ужином заняться.
Скармливая собаке четвертую котлету, Полина задумчиво проговорила:
- А в рекламе говорят, что еда с нашего стола вам не подходит.
Шива облизнулась и вильнула хвостом, покосившись на тарелку и всем видом говоря: «Подходит-подходит!». Куснув пару раз свою котлету, Полина отдала ее собаке, продолжая рассуждать:
- А ведь ты очень хорошо выглядишь. Не похожа на бродячую. Наверное, и хозяин есть. Ищет небось… И кто твой хозяин?
Шива посмотрела на девушку и снова ткнулась носом ей в коленку.
- Не внятно, - хмыкнула девушка. Тогда собака встала передними лапами ей на колени и лизнула в щеку. – Что, я что ли? – еще один лизок. – Перестань! – еще один лизок, и еще. – Все, хватит! Щекотно же! Может, у тебя вообще блохи.
Шива возмущенно чихнула, всем своим видом демонстрируя презрение к подобным грязным инсинуациям.
- Учти, если хочешь здесь остаться – мне придется тебя вымыть! Мало ли где ты шлялась.
Еще один чих, затем собака слезла с колен и направилась в коридор, скрывшись из виду. Зато донесся скребущий звук и еще какой-то, весьма подозрительный.
- Эй, ты куда? – ведомая любопытством, Полина последовала за ней, заглянула ванную и остолбенела, а потом не выдержала и рассмеялась. Шива сидела в ванной и гипнотизировала взглядом кран. – Ты и правда чертовски умная! Или кто-то очень хорошо тебя выдрессировал, - заключила девушка.
Собака просто с ангельским терпением выдержала все водные процедуры и вытирание, после чего стала походить на пушистую мягкую игрушку. Правда, когда Шива встряхнулась, то все равно обдала Полину с ног до головы брызгами воды, чем вызвала гневную тираду и тотчас виновато поджала хвост, правда в глазах не было ни тени раскаянья.
За всеми этими заботами о нежданном питомце у Полины как-то даже и не осталось времени на ставшие обычными приступы черной меланхолии. А когда она легла спать, то Шива попыталась пристроиться рядом. Конечно, ширина двуспальной кровати это позволяла, но это не повод, поэтому почти сразу раздалось возмущенное:
- Вот только наглеть не нужно! Собаке место на полу! – и легкий пинок, задающий направление и возмущенный фырк в ответ.
На следующий день стало очевидным, что с собаками нужно гулять. Шива весьма недвусмысленно уселась возле двери. Без ошейника и поводка было не очень удобно, но собака вела себя очень послушно, а темнота раннего утра скрыла отсутствие необходимых атрибутов домашнего питомца.
Потом снова автобус, метро работа и в обратном порядке. За небольшим исключением. По пути Полина забегает в магазин. А только переступает порог квартиры и закрывает за собой дверь, как Шива радостно встречает. Кладет передние лапы на плечи девушки и норовит лизнуть в лицо, та смеется, но все-таки говорит:
- Тише! Ну хватит. Ты все-таки не такая уж легкая. Сейчас гулять пойдем, только сумки распакую. И не смотри так. Вообще-то тебе накупила.
Шуршание пластикового пакета, из которого появляются две собачьи миски, пакет с кормом, поводок и ошейник. Последний тотчас застегивается на шее Шивы со словами:
- Вот. Теперь никто не примет тебя за бродячую.
Похоже, собаке это «украшение» не слишком-то понравилось, но явных возражений не последовало. Она покорно подождала, пока пристегнут поводок, потом затрусила к лифту.
Выходя из подъезда, Полина предупредила:
- Только не дергай! А то меня уронишь.
Но можно было и не предупреждать. Шива вела себя весьма… тактично для собаки.
Когда они вернулись домой, Полина, убирая перчатки в карман пальто, снова наткнулась на найденный кулон и решила рассмотреть его поближе. Честно говоря, выглядел довольно симпатично. Примеряя ее перед зеркалом, девушка заметила заинтересованный взгляд Шивы.
- Что, тоже нравиться? Хочешь примерить?
Собака тотчас попятилась, фыркнула и, казалось, потеряла к этому всякий интерес. Полина пожала плечами и положила кулон в шкатулку к другим подобным безделицам.
Так жизнь постепенно пошла по накатанным рельсам. Гулять с Шивой два раза в день оказалось не так уж и трудно, а принимая во внимание ее размеры, еще и не страшно. И именно во время прогулок выяснилось, что Шива не такая уж и миролюбивая, как думалось все это время. Первый же, попытавшийся дотронутся до собаки, столкнулся с предупреждающе оскаленной пастью и гневно сверкающими глазами. Полина с удивлением поняла, что это дружелюбие направлено только на нее. Остальные либо игнорировались, либо их вмешательство жестко пресекалось.
Потом они проводили тихие вечера. Вдвоем. Как ни странно, но присутствие Шивы всегда чувствовалось, даже если Полина была в ванной или сидела за компьютером. К тому же та временами намеренно интересовалась хозяйкой. Могла положить морду на колени, требуя внимания, или забраться под руку, когда девушка читала, словно желала составить компанию или лизнуть в щеку, если чувствовала, что Полину что-то тревожит. Той это даже стало нравиться. Правда девушке пару раз снились странные сны, словно кто-то был рядом с ней по ночам. Однажды даже показалось, что кровать сохранила тепло еще одного тела, но мало ли что может присниться!
А Новый Год неумолимо приближался. За два дня до него и произошел ряд событий, который изменили все окончательно и бесповоротно.
Все началось с первого звонка одной из подруг. После обычного приветствия виновато-радостное: «Прости, но Новый Год встречать будете без меня. Понимаешь, тут горящая путевка подвернулась. Выгодная цена и туда, куда я давно хотела. Ты же не обидишься?». Конечно, Полина уверила, что нет, пожелала удачно отдохнуть и все, что требовал случай, хотя что-то зацепило острым краем прямо по сердцу.
Весь день девушка гнала от себя предчувствия и мрачные мысли, даже зашла в магазин, чтобы докупить для праздника все то, что еще оставалось: не так много, но существенно. Потом быстро закинуть покупки домой и погулять с Шивой. Едва закончила с протиркой лап, как зазвонил мобильный.
Другая подруга, но тот же тон и слова:
- Поль, понимаешь… тут такое дело… Юрик меня пригласил вдвоем встречать. Так что меня не ждите. Это так мило с его стороны! Ну, ты же понимаешь? Не скучай! Я позвоню.
Звонок прервался, а Полина так и застыла с мобильным телефоном в руке. Губы предательски подрагивали. Душу заполняла горечь. Как же ее много! Понимаешь… Конечно, она понимает. Она всегда все и всех понимает, входит в положение. Но как же это горько и гадко, когда тщательно вынашиваемые планы летят в тартарары! Выходит… выходит, что этот Новый Год ей встречать в гордом одиночестве. О, как же она ненавидела это слово – одиночество!
Как-то удалось взять себя в руки и попробовать придумать альтернативный план. Но… Всегда вылезает это предательское «но». Решить что-нибудь по встрече Нового года фактически накануне оного – это из области фантастики. В более-менее приличных ресторанах и клубах все раскуплено, приятели тоже разбежались по своим компаниям-родственникам. Получив очередной отказ, Полина не выдержала, отшвырнула телефон и сползла на пол.
Бывают в жизни моменты, когда кажется, что все против тебя. И это был как раз яркий пример. Рыданья, сдавливавшие горло железным обручем, наконец, прорвались наружу. Предательские слезы сами стекают по щекам, заставляя закрыть лицо руками. Даже сейчас Полине противна эта собственная слабость. Пытаясь взять себя в руки, она даже не сразу поняла, что Шива старательно вылизывает ее лицо. С каким-то вымученным всхлипом девушка обняла собаку. Слезы высохли, но в сердце осталась боль, боль оттого, что цель, надежды обернулись воздушным замком. Ничто не ранит так сильно, как его осколки.
- Похоже, праздновать мы будем вдвоем, - грустно улыбнулась Полина. – Ладно, пора спать. И где этот чертов телефон?
Девушка попыталась встать, но в тот же миг раздался шум в ушах, в глазах потемнело. Обморок. Только этого не хватало! Полина погружалась в душную и липкую темноту, хотя ей показалось что кто-то ее подхватил, куда-то понес, но состояние было совсем не тем, когда можно полагаться на здравость рассудка. Хотя пришла в себя она уже на кровати. Ужасно болела голова, и не хотелось шевелить даже пальцем. Полина устало заметила, что Шива снова забралась на кровать, но решила, что сегодня ей все равно. Спать. Завтра 31е декабря. Не смотря на все горести и радости мира, следующий год вступит в свои права ровно в срок.
День прошел в дежурных хлопотах: уборка, готовка, ванна… Лишь накрыв стол к позднему новогоднему ужину и застегивая платье, Полина усмехнулась в зеркало самой себе:
- Спрашивается, и зачем я так выпендрилась? Вот дура!
Захотелось содрать с себя все, смыть косметику, но стало жаль затраченных усилий, да и за стол пора садиться. Не хотелось, в довершение ко всему, встретить Новый Год в ванной, полоща морду лица.
Дежурный салат, дежурное шампанское, дежурные поздравления дежурного «королька», и вот, кажется, весь мир замер, ожидая боя курантов.
Первый удар. Вздохнув, Полина взяла бутылку шампанского. Второй удар. Глоток. Она подошла к окну. Третий удар. Глоток. Отдернула штору. Четвертый удар. Глоток. Оказывается, на улице наконец-то пошел снег. Пятый удар. Глоток. Но все равно как-то мрачно и неуютно. Шестой удар. Глоток. Надо бы загадать желание. Седьмой удар. Глоток. Но что можно загадывать, когда на душе так гадко? Восьмой удар. Глоток. И все-таки… ведь должно быть что-то… Девятый удар. Глоток. Да, что-то несомненно есть. Десятый удар. Глоток. Как бы хотелось… Одиннадцатый удар. Глоток. Как бы хотелось не быть одной. Ощутить объятья. Двенадцатый удар. Глоток. Мягкий стук чоканья бутылки с оконным стеклом, с собственным расплывчатым отражением. С Новым Годом!
И в тот же миг бутылка выскальзывает из нетвердых пальцев, так как чьи-то руки нежно обхватывают талию, притягивают к жаркому телу. В глазах Полины почти страх, и именно он удерживает от того, чтобы резко развернуться и убедиться в правоте или обмане ощущений. Но не могут же от простого шампанского быть такие глюки!
- Не бойся! – тихий, ласковый голос раздался возле самого уха. – Я не призрак и не вор. Я не причиню тебе вреда.
Все те же нежные руки разворачивают, позволяют увидеть молочно-белую кожу, изящный абрис лица, высокие скулы, короткие белоснежные волосы и глаза. Ярко-синие, совсем как у…
- Да.
- Но как?
- Он указал мне путь, - длинные пальцы коснулись злополучного найденного кулона, который сейчас висел на шее девушки. – А ты… ты оказалась так добра ко мне.
Полина шумно выдохнула. Даже не заметила, что задерживала дыхание. Потом осторожно проговорила:
- Говорили мне, что шампанское резко в голову ударяет, а я не верила.
- О нет! С тобой все в порядке. И со мной тоже, - все те же пальцы заскользили выше, плавно очерчивая подбородок. – Я абсолютно реальна.
- Нет, это невозможно! – речь походила на лепет, но так сложно было вообще думать о чем-либо.
- Сегодня возможно все, - легкий, едва ощутимый поцелуй. – Раз ты этого хочешь, - еще один поцелуй. На этот раз более смелый.
Происходящее казалось абсолютно нереальным, но, вместе с тем, Полине так не хотелось вырываться из этой фантазии, сна… чем бы оно ни было. Она… так давно… И внутри так холодно… А если это сон, то ведь можно и поддаться. В кольце этих рук так приятно… И эта… девушка. Кем бы она ни была, но так располагает… Словно очаровала чем-то. Но… Ну и пусть. Пусть так. Во сне ведь все возможно, правда?
И вот уже губы сами впиваются в этот сладкий рот. Переместиться ближе к кровати? Да, конечно. Там будет удобнее. И одежда – прочь, она только мешает. Никогда еще Полина не ощущала тело настолько цельным и жадным до прикосновений. Возможно, оно просто изголодалось по такому страстному обращению, а может эти длинные пальцы творили чудеса. Прикасаясь то тут, то там, поглаживая, пощипывая и тут же снова лаская, они отметали все ненужные мысли. А когда к ним присоединились и губы, то реальность и вовсе полетела к чертовой матери, растворившись в очередном страстном вскрике.
Это было замечательно – вот так вот, самозабвенно, заниматься любовью. Дарить и принимать. Когда весь мир сузился до ощущения этой потрясающе-шелковистой кожи под пальцами, до светлых, почти белых волос щекочущих шею и этих синих глаз. Таких нежных и неистовых, в которых камнем на дне ощущалось что-то звериное. Хотелось впитать все это в себя и никогда не отпускать. Даже на пике оргазма пальцы Полины впивались в эти плечи, боясь отпустить.
Потом все повторилось. Возможно, не раз. Реальность уже окончательно растворилась для Полины.
Наступило утро. По-зимнему снежное. Неохотно проснувшись, Полина подумала, что надо было задернуть штору и, наверное, пора выгулять собаку, когда рядом раздался легкий вздох. Чуть не подскочив, девушка резко повернулась. Совсем рядом из-под одеяла торчала голова, почти белоснежные вихры разметались по подушке. Еще один вздох, и на Полину уставились пронзительно-синие глаза.
Коротко вскрикнув, Полина резко натянула на себя одеяло, подспудно осознав, что одежды на ней не наблюдается вовсе. Впрочем, на незнакомке тоже. Не стоило дергать одеяло настолько сильно.
- Неужели я настолько страшная со сна? – мягко улыбнулась она и, ничуть не смущаясь, подлезла обратно под одеяло.
- Н-нет. Я… я думала, это был сон.
- Хорошенький сон, - девушка покосилась на очень отчетливые следы ногтей на плечах.
- П-прости.
- Ерунда, - на шее Полины, и не только, в конце концов, красовались не менее красноречивые отметины. – Заживет, как на собаке, - и рассмеялась собственной шутке.
- Как это все возможно?
- Вот ответ, - безупречные пальцы коснулись звездообразного кулона – единственное, что осталось на Полине. – Иногда звезды падают с неба.
- Так не бывает!
- Ты хочешь, чтобы меня не было?
- Нет! – быстрое, может, даже слишком быстрое. – Но…
- Что тебя смущает?
- Все это просто в голове не укладывается! Я… Ты… Мы… Черт, я даже не знаю как тебя называть! – казалось, последнее сейчас для Полины являлось очень важным.
- Ты же уже дала мне имя, - у этой девушки была потрясающая способность улыбаться одними глазами, но так светло!
- Но ведь у тебя должно быть свое собственное, - почти отчаянно и тихо.
- Оно… оно слишком сложное. Вряд ли я могу назвать его так, чтобы было понятно здесь. К тому же мне нравится то, что дала мне ты, - пальцы, кажется, сами собой скользнули в волосы на затылке Полины. Казалось, одно это могло лишить воли, но девушка не сдавалась:
- И все-таки… Я не понимаю.
Короткий вздох Шивы, и мягко, очень мягко:
- Мы приходим со звезд и уходим со звездами. Здесь, на Земле, кем нас только не считали. Но мы появляемся очень редко. Нас можно позвать, но мы редко слышим. И лишь перед немногими способны предстать в таком виде. Но… но так ли уж важно это для тебя?
- Я не знаю… Мне кажется, что я схожу с ума, - почти всхлипнула девушка.
- Ш-ш, не расстраивайся так. Это не так. И я здесь именно затем, чтобы ты не расстраивалась.
- А если… если это все обман? Чувства, слова, поступки – все ненастоящее.
- Нет, клянусь тебе. Смотри, - она взяла Полину за руку и положила подрагивающую кисть себе на плечо, - все реально. Я не растаю и не исчезну, пока ты так хочешь.
И снова поцелуй, и снова так хорошо…
Следующие два дня походили на ожившую сказку. Хрупкую и красивую, словно мечта в хрустальном шаре. Полина не думала, что может так быстро начать испытывать столь сильные чувства, которые она малодушно называла лишь страстью. И все-таки… все-таки оставалось слишком много смущающего.
На второй день Полина все-таки не выдержала. Они просто лежали на диване, обнявшись, когда она спросила:
- Ты сказала, что это, - пальцы пробежались по кулону, - привело тебя. Но в чем связь?
- Он как ключ.
- И как мне его удалось найти вот так просто?
- Так получилось, - Шива отвела глаза. – Но, не беспокойся, ты не можешь его потерять. И я буду с тобой вместе с ним. Ведь ты же хочешь этого?
- Да.
- Это самое главное.
- А ты?
- В смысле?
- Как же ты? Неужели будешь здесь только из-за моего каприза?
- Но ведь это не каприз.
- Не важно. Ответь. И почему ты стараешься лишний раз не дотрагиваться до этого кулона?
- Потому что он тянет меня вернуться.
- Так ты… Выходит, я заставляю тебя… - голос предательски обрывается, не желая произнести вслух догадку.
- Успокойся, прошу!
- Нет. Так… так не честно!
Полина вскочила и метнулась зачем-то в коридор, потом на кухню. Шива поспешила за ней, но чуть опоздала. Она увидела, как девушка заносит молоток над кулоном. Игнорируя текущие слезы, Полина решительно заявила:
- Я не могу, не могу чувствовать себя счастливой, когда фактически заставляю тебя быть с собой! Это… это неправильно! Такая черная неблагодарность. Прости!
- Но я вовсе не хочу уходить! Я тебя…
Фраза так и повисла в воздухе, так как именно в этот момент молоток вдребезги расколол причудливый кулон. Тотчас тело Шивы стало растворятся на глазах, вспыхнуло белым светом и исчезло, словно большая шаровая молния.
Молоток выскользнул из дрожащих пальцев, и сама Полина тоже сползла на пол, давясь слезами. Горько… как же горько! И больно.
Но то, что не убивает, делает нас сильнее, ведь правда? Именно этим, а еще тем, что невозможно было принять другое решение, Полина утешала себя, буквально заставляя хоть как-то собраться. Ведь это только страсть. Только страсть! Все пройдет, забудется. Краски поблекнут. Со временем…
Эти слова стали ее мантрой, повторяемые сотню раз на дню, чтобы продираться через серые дни.
А потом, спустя неделю, что-то заставило Полину отложить книгу, выйти в коридор и открыть входную дверь.
На пороге сидела огромная белая собака с ярко-синими глазами, сжимавшая в пасти длинную цепочку. На цепочке покачивался кулон в виде звезды…